Э. Кассирер: «Человек есть символическое животное»
Человек утратил свою первоначальную природу. Мы не можем сказать, почему это произошло. Ученые говорят о влиянии космических излучений или радиоактивности месторождений руд, которые вызвали мутации в механизме наследственности. Сходный регресс — угасание, ослабление или утрата некоторых инстинктов — не является, вообще говоря, абсолютно неизвестным природному миру. «Частичная утрата (ослабленность, недостаточность, поврежденность коммуникации со средой обитания), дефект плана деятельности, дефект плана отношений и есть первоначальное отчуждение, исключающее прачеловека из природной тотальности. Данная коллизия глубоко трагична. Как трагедия она и осмыслена в мире об изгнании перволюдей из рая, причем в мифе метафорически воплощено представление об утрате как плана деятельности (“съедение запретного плода”), так и плана отношений в обществе (“первородный грех”). “Изгнанный” из природной тотальности, ставший “вольноотпущенником природы”, как назвал человека немецкий просветитель Иоганн Гердер (1744—1803), прачеловек оказался существом свободным, т.е. способным игнорировать “мерки вида”, преступать непреложные для “полноценных” животных табу, запреты, но лишь негативно свободным: не имеющим позитивной программы существования»[167].
Социальность, культурные стандарты диктуют человеку иные образы поведения. Инстинкты в человеке ослаблены, вытеснены чисто человеческими потребностями и мотивами, иначе говоря, «окультурены». Действительно ли притупление инстинктов — продукт исторического развития? Новейшие исследования опровергают такой вывод. Оказывается, слабая выраженность инстинктов вызвана вовсе не развертыванием социальности. Прямая связь здесь отсутствует.
Человек всегда и независимо от культуры обладал «приглушенными» неразвитыми инстинктами. Виду в целом были присущи лишь задатки бессознательной природной ориентации, помогающей слушать голос земли. Идея о том, что человек плохо оснащен инстинктами, что формы его поведения мучительно произвольны, оказала огромное воздействие на теоретическую мысль. Философские антропологи XX в. обратили внимание на известную «недостаточность» человеческого существа, на некоторые особенности его биологической природы.
Например, А. Гелен полагал, что животно-биологическая организация человека содержит в себе определенную «невос- полненность». Однако тот же Гелен был далек от представления, будто человек на этом основании обречен, вынужден стать жертвой эволюции. Напротив, он утверждал, что человек неспособен жить по готовым стандартам природы, что обязывает его искать новые способы существования.
Сравним у поэта Федора Тютчева (1803—1873):
аг Инстинкт пророчески-слепой, —
И в темной глубине земной. [168]
Что касается человека как родового существа, то он был при- родно-инстинктуально слеп и глух. Человек как биологическое существо оказался обреченным на вымирание, ибо инстинкты в нем были слабо развиты еще до появления социальной истории. Не только как представитель общества он был приговорен к поискам экстремальных (исключительных) способов выживания, но и в роли животного он был осужден на гибель.
Однако природа способна предложить каждому живому виду множество шансов. Оказался такой шанс и у прачеловека. Не имея четкой инстинктуальной программы, не ведая, как вести себя в конкретных природных условиях с пользой для себя, человек бессознательно стал присматриваться к другим животным, более прочно укорененным в природе. Он как бы вышел за рамки видовой программы. В этом проявилась присущая ему «осо- бость»: ведь многие другие существа не сумели преодолеть собственную природную ограниченность и вымерли.
Но чтобы подражать животным, нужны какие-то проблески сознания. Нет, вовсе не нужны. Способность человека к подражанию не исключительна. Этот дар есть и у обезьяны, у попугая. Но в сочетании с ослабленной инстинктивной программой склонность к подражанию имела далеко идущие последствия. Она изменила сам способ человеческого существования. Стало быть, для обнаружения специфичности человека как живого существа важна не человеческая природа сама по себе, а формы его бытия.
Итак, человек неосознанно подражал животным. Это не было заложено в инстинкте, но оказалось спасительным средством. Превращаясь как бы то в одно, то в другое существо, он в результате не только устоял, но постепенно выработал определенную систему ориентиров, которые надстраивались над инстинктами, по-своему дополняя их. Дефект постепенно превращался в известное достоинство, в самостоятельное и оригинальное средство приспособления к окружающей среде.
«Человек обречен на то, — пишет Ю.Н. Давыдов, — чтобы все время восстанавливать нарушенную связь с универсумом. »[169]. Восстановление этого нарушения есть замена инстинкта принципом культуры, т.е. ориентацией на культурно-значимые предметы. Концепция символического, игрового приспособления человека к природному миру разработана в трудах Э. Кассирера.
Кассирер намечает подступы к целостному воззрению на человеческое бытие, протекающее в символических формах. Он обращается к трудам биолога Я. Икскюля, последовательного сторонника витализма. Витализм — течение в биологии, признающее наличие в организмах нематериальной сверхъестественной силы («жизненная энергия», «душа»). Каждый биологический вид, развивал Икскюль свою концепцию, живет в особом мире, недоступном для всех иных видов. Каждый человек постигает мир по собственным меркам.
Икскюль начинает с изучения принципов поведения низших организмов и распространяет их последовательно на все формы органической жизни. По его убеждению, жизнь совершенна всюду — она одинакова и в малом, и в большом. Каждый организм, отмечает биолог, обладает системой рецепторов (окончаний чувствительных нервных волокон, которые преобразуют сигналы окружающей среды в нервное возбуждение) и эффекторов (мышца или железа, изменение которой служит показателем осуществления рефлекса). Обе эти системы находятся в состоянии равновесия.
Можно ли, спрашивает Кассирер, применить эти принципы к человеческому миру? Вероятно, можно в той мере, в какой он остается биологическим организмом. Однако человеческий мир есть нечто качественно иное, поскольку между рецепторной и эффекторной системами у него развивается еще третья система, особое соединяющее их звено, которое может быть названо символической вселенной. В силу этого человек живет в качественно ином мире, в новом измерении реальности.
Животные непосредственно реагируют на внешний стимул, у человека же этот ответ должен подвергнуться еще мысленной обработке.
Человек живет уже не просто в физической, но и в символической вселенной. Это мир мифологии, языка, искусства и науки, который сплетается вокруг человека в прочную сеть. Дальнейший прогресс культуры только укрепляет эту сеть[170].
Кассирер отмечает символический способ общения с миром у человека, отличный от знаковых сигнальных систем, присущих животным. Сигналы есть часть физического мира, символы же, будучи лишенными, по мысли автора, естественного бытия, обладают прежде всего функциональной ценностью. Животные ограничены миром своих чувственных восприятий, что сводит их действия к прямым реакциям на внешние стимулы.
Поэтому животные не способны сформировать идею возможного, а для сверхчеловеческого интеллекта или для божественного духа нет различия между реальностью и возможностью: все мысленное в силу самого акта мышления для него становится реальностью, так как реализуется во всех своих возможных потенциях.
Для первобытного мышления, считает Кассирер, весьма трудно проводить различие между сферами бытия и значения, они постоянно смешиваются, в результате чего символ наделяется магической либо физической силой. Однако в ходе дальнейшего развития культуры отношения между вещами и символами проясняются, как проясняются и отношения между возможностью и реальностью. Вместе с тем во всех тех случаях, когда на пути символического мышления выявляются какие-либо препятствия, различие между реальностью и возможностью также перестает ясно восприниматься.
Вот откуда, оказывается, родилась социальная программа! Первоначально она складывалась из самой природы, из попытки уцелеть, подражая животным, более укорененным в естественной среде. Потом у человека стала складываться особая система: он стал творцом и создателем символов. В них отразилась попытка закрепить различные стандарты поведения, подсказанные другими живыми существами.
Таким образом, у нас есть все основания считать человека «незавершенным животным». Вовсе не через наследование благоприобретенных признаков он оторвался от животного царства. Для антропологии ум и все, что его занимает, относится к области «культуры». Культура же не наследуется генетически. Из логики приведенных рассуждений вытекает следующее: тайна антропогенеза коренится в формировании человека как символического животного.
Несмотря на различные внушительные натуралистические интерпретации, в конце XIX и в начале XX веков многие философы приложили немало усилий, чтобы защитить представление об «особости» человеческого существа. Они отрицали возможность тотального истолкования человека в терминах эмпирических наук. Специфически человеческое нередко ускользает от узконаучной ориентации. Ни философия, ни социология, ни психология не способны, судя по всему, дать идеальный образ человека и раскрыть проблему происхождения человека.
Антропологи всего мира тщетно пытаются проследить родословную человека, и в науке о его происхождении (дарвинизме) возникла парадоксальная ситуация: у нас, сапиенсов, нет прямых предков! Один из отечественных ученых — доктор технических наук Виктор Яворский — предложил интересную гипотезу: люди произошли не от обезьяны, а от неземных существ. Яворский предположил, что мы — существа неземные, завезенные на Землю инопланетянами. При этом речь идет о трех попытках внеземной цивилизации привить на нашей планете человека разумного.
Первый раз это произошло около 3 млн лет назад. Но небольшая по численности популяция новых гибридов не оставила следов своей культурной деятельности. Следующая прививка, уже в широких масштабах, произошла около 200—300 тыс. лет назад. В результате появились три основные расы: белая, черная и желтая. Генетики Калифорнийского университета Беркли сообщили о сенсационном открытии, суть которого в том, что земное человечество происходит от единственной особи женского пола — праматери, которую библейская легенда нарекла Евой. Со времени, когда жила праматерь Ева, сменилось около 10 тыс. поколений, и на это потребовалось примерно 200—300 тыс. лет. Однако и эта прививка не удалась.
И прибывшие на Землю в очередной раз пришельцы позаботились об интеллектуальных и физических способностях человека. Это произошло 40 тыс. лет назад. Местом массового воспроизводства сапиенсов были выбраны Аравия или острова Юго-Восточной Азии. Кстати, именно на Борнео был найден череп первого сапиенса, жившего 40 тыс. лет назад.
В своей свободе и спиритуальности (духовности) человек возвышается над природой. Человек не просто биологический феномен. Он существо, которое, несмотря на все ограничения, имеет трансцендентную природу и обладает возрастающей способностью подчинить природу человеческому контролю. Проблема антропогенеза вынуждает выйти за пределы истолкования биологической природы человека. Она требует также осмысления глубинных вопросов человеческого бытия.
Бородай Ю.М. От фантазии к реальности. Происхождение нравственности. М., 1995.
Бородай Ю.М. Эротика, смерть, табу. М., 1996.
Гуревич П.С. Психология. М., 1999.
Гуревич П.С. Философия культуры. М., 2001.
Диденко Б. Цивилизация каннибалов. Человечество как оно есть. М., 1996.
Жизнь — как она возникла? Путем эволюции или путем сотворения? М., 1992.
Роззак Т. Незавершенное животное. Форпост эпохи Водолея и эволюция сознания // Человек и общество. Вып. 4. М., 1992.
Хюбнер К. Истина мифа. М., 1996.
- В чем сущность теологической версии происхождения человека?
- Каково содержание деятельностно-трудовой концепции К. Маркса и Ф. Энгельса?
- Почему совесть превратила обезьяну в человека?
- Получает ли гипотеза 3. Фрейда подтверждение в этногра-
- Кто такие палеоантропы?
- В чем смысл понятия «незавершенное животное»?
- Что свидетельствовало о плохой укорененности человека в природе?
- Почему человека можно назвать «символическим животным»?
- Божественная идея творения человека.
- Грехопадение как идея поврежденности человеческой природы.
- Эмпирические доказательства теории эволюции.
- Трудовая теория происхождения человека от обезьяны.
- Разновидности человеческого вида (по Б. Диденко).
- Совесть как фактор антропогенеза.
- Человек — символическое животное.
Источник