Эллиота аронсона общественное животное

Эллиота аронсона общественное животное

Общественное животное. Введение в социальную психологию

Предисловие научного редактора русского издания

Эллиот Аронсон, выдающийся американский социальный психолог, родился в 1932 г. в небольшом городке под Бостоном в штате Массачусетс. Его родители были бедны и не получили хорошего образования, но Эллиот в 1950 г. поступил в Брэндайзский университет. Там он однажды случайно попал на лекцию по вводному курсу психологии, которую читал Абрахам Маслоу. Лекция была посвящена предрассудку, и вопросы, которые ставил Маслоу, точно совпали с теми, что в детстве возникали у самого Эллиота, страдавшего от антисемитских преследований со стороны своих сверстников. Эта лекция произвела на Аронсона столь сильное впечатление, что он поменял специализацию в колледже с экономики на психологию.

После получения степени бакалавра Аронсон, по настоянию Маслоу, решает продолжить образование и в 1956 г. поступает в аспирантуру Стэнфордского университета. Здесь произошла его встреча с Леоном Фестингером, который к тому времени как раз закончил свою книгу о когнитивном диссонансе. Эта встреча определила весь дальнейший научный путь Э. Аронсона.

Окончив аспирантуру, Аронсон преподавал и вел исследования в Гарвардском, Техасском и Миннесотском университетах, а последние 25 лет он является профессором Калифорнийского университета в городе Санта-Круз. В 1954 г. он женился на Вере Рабинек, у них четверо взрослых детей.

Эллиот Аронсон известен своими изящными теоретическими идеями, изобретательными экспериментами, остроумными и эффективными прикладными исследованиями и разработками, многочисленными статьями и книгами. Каждый, кто хочет глубоко освоить социальную психологию, часто обращается к «Настольной книге по социальной психологии» (The Handbook of Social Psychology, 1968, 1985) — авторитетнейшей сводке социально-психологического знания, соредактором двух изданий которой он является.

Э. Аронсон внес серьезный вклад в различные области социальной психологии — в изучение диссонанса, убеждающей коммуникации, межличностной привлекательности, предрассудка, экспериментальной методологии. Он удостоен самых авторитетных наград за достижения во всех возможных для ученого сферах деятельности: исследования, книги, педагогическую деятельность и решение практических проблем.

Разносторонняя одаренность Аронсона помогла ему создать один из лучших учебников по социальной психологии, который вы сейчас держите в руках. Книга «Общественное животное» выдержала уже семь изданий в США и переведена на 14 языков мира. Замечательно, что в свет выходит ее перевод и на русский язык.

Есть несколько причин, по которым для тех, кто стремится понять механизмы и законы внутреннего мира и социального поведения человека, книга Э. Аронсона особенно интересна и полезна.

Прежде всего, завораживает общий пафос автора и научного сообщества, которое он представляет, — показать (и доказать!), что сложнейшие психологические явления могут быть изучены средствами науки’. построением теорий, выдвижением гипотез, их проверкой в ходе контролируемых экспериментов, в результате которой теория подтверждается или опровергается. Название книги «Общественное животное» лишний раз подчеркивает, что сложнейшие феномены социального поведения человека можно понять, используя, в принципе, ту же научную стратегию, что и при изучении других — «не общественных» животных.

В этой связи уместно вспомнить, что и в нашей стране, начиная с 60-х гг., отечественные ученые приложили немало усилий, чтобы в тесных рамках идеологических запретов и ограничений все-таки узаконить научное социально-психологическое знание, поставить социально-психологическое образование (прежде всего в Ленинградском и Московском университетах), начать развивать исследования в этой области науки, публиковать научные статьи, монографии и учебники. Прежние идеологические запреты отменены, но возникли новые, если можно так выразиться, методологические сопротивления на пути научного подхода к социально-психологическим феноменам. Я имею в виду популярные сегодня рассуждения о неприменимости «позитивистских» подходов к изучению сложных феноменов человеческой психики, о различии между «объяснением» (применимым якобы лишь к объектам физического мира) и «пониманием» (претендующим на монополию в познании антропологических и социальных феноменов), о преимуществах «качественной» методологии в сравнении с «количественной» и т.д. Лучшим ответом на подобный методологический скепсис (и уж тем более на попытки заменить науку мистикой) служит «демонстрация силы» — описание Аронсоном реальных успехов строго научного изучения сложных социально-психологических явлений человеческой психики, его преимуществ перед обыденными, житейскими формами познания.

Другая крайность — сделать из науки собрание священных истин, которые непонятно, как возникли, а потому и непонятно, как связаны между собой и как могут быть подвергнуты изменению. В конечном счете, такая установка лишает человека подлинной свободы в обращении с научной информацией. Учебник Аронсона осуществляет мощную прививку против подобного отношения к науке. В книге сохранен весь драматизм борьбы за знание, которое не преподносится и не воспринимается как нечто закостеневшее, раз и навсегда установленное, а то, что на сегодня установлено, обосновывается в книге не ссылками на авторитет «науки» и «ученых», а доказательной логикой теоретизирования, процедурами экспериментальной проверки теоретических гипотез. Наука — то, что сделано, делается и переделывается человеческими руками и головой. Она предстает как система знаний и практик их добывания, открытая дальнейшему развитию, в котором автор приглашает принять участие, вооружая читателя соответствующими инструментами.

Итак, книга Аронсона, посвященная, несомненно, интереснейшим явлениям человеческой психики, является в то же время и воплощением научности, убедительно демонстрируя ложность деления психологии на «естественнонаучную» и «интересную».

Еще одна граница, которую разрушает Аронсон своим учебником, — это противопоставление психологии теоретической и практической. В книге постоянно наводятся мосты между наукой и практической жизнью, и автор щедро делится результатами своих собственных прикладных исследований по проблемам экономии энергии, преодоления этнических и расовых предрассудков в школьном классе, профилактики СПИДа и др. Принципиальная особенность этих исследований состоит в том, что они базируются на фундаментальных теоретических идеях, конкретные прикладные проблемы решаются не ad hoc, как это чаще всего делается, а исходя из общих принципов и закономерностей.

Э. Аронсон пришел в науку, видя в этом наилучшую возможность приносить пользу людям, но затем, как он пишет в своей автобиографии, исходный мотив — делать добро — стал постепенно вытесняться мотивом поиска истины: последовательность, характерная для многих ученых-психологов. Так что прикладные исследования столь важны для Аронсона еще и потому, что дают ему возможность совместить оба этих мотива — одновременно и делать добро (способствуя, как он выражается, «усовершенствованию человечества»), и искать истину. Те, кто близко знает автора, проницательно замечают, что в этом, как и в других своих проявлениях, он сочетает, казалось бы, несовместимые свойства двух своих столь непохожих друг на друга (и не любивших друг друга) учителей — мягкость и гуманистическую ориентацию А. Маслоу и жесткий сциентизм Л. Фестингера.

Представление о бесполезности теоретической психологии для решения практических проблем и иллюзия независимости прикладных областей психологии от теоретических в России сегодня, к сожалению, широко распространены и влияют на организацию психологического образования, отбор переводимой литературы, планирование научных исследований. Учебник же Аронсона убедительно демонстрирует, что, как и в физике, в социальной психологии «нет ничего практичнее хорошей теории».

Например, для Аронсона, как и для всей современной американской социальной психологии, одной из центральных теоретических идей, получивших мощное экспериментальное подтверждение, является идея власти ситуации в детерминировании социального поведения. И вот этот общетеоретический пафос оказывается на редкость практичным. Из него следует, что для решения многих социальных проблем и столь актуального для нас сегодня реформирования различных сфер социальной жизни вовсе не обязательно затевать трудную переделку личностных свойств людей! Не раз в этой книге мы прочтем, как решая ту или иную практическую проблему, социальные психологи направляли свои усилия не на исправление личностных несовершенств людей, а на эффективное выстраивание ситуации, приводящее к нужному изменению поведения и психики.

Источник

«Общественное животное. Введение в социальную психологию», Эллиот Аронсон

Один из забавных моментов в психологии – это кажущаяся лёгкость профессии и науки. Каждый из нас является психологом – и социальным, и индивидуальным, и перцептивным, и каким ещё захочет. От этого зависит наше выживание – поэтому нам необходимо понимать закономерности работы нашей психики в разных контекстах.

Особенно сильно это заметно в социальной психологии. Т.е. той области науки, которая изучает как психика работает в ситуации взаимодействия людей (не обязательно, кстати, напрямую, нос к носу). Мы все – гении социальной психологии, и это не преувеличение. Иначе нам просто не выжить – поэтому мы учимся производить впечатление, понимать других, влиять и противостоять влиянию.

Но, увы, часто ошибаемся. Нам кажется, что мы понимаем что-то, потому что у нас есть кое-какой успешный опыт социального взаимодействия. На самом же деле, наши выводы, основанные на узком опыте и на здравом смысле, часто ошибочны. Вот, к примеру. Какой человек нам понравится больше? Тот, который сразу к нам с радушием, или тот, который сначала кривится, а потом – со временем – начинает относиться к нам лучше?

Многие думают, что больше понравится тот, кто сразу относится к нам хорошо. Это кажется самоочевидным. На самом деле, куда больше нам нравится тот, кто сначала был настроен к нам враждебно, но со временем пересмотрел своё отношение.

Или вот. Если вы весь из себя идеальный (идеальная) и хотите, чтобы люди полюбили вас ещё больше, то… допустите ошибку. Пусть она будет грубая и глупая – это только в плюс.

В книге много теоретических моментов, но они все очень прочно пристёгнуты к реальности. Даже самого малого размышления достаточно, чтобы переложить теоретические выкладки на жизнь.

Кроме того, Аронсон – прекрасный автор. Пишет относительно трудно, но зато какой фактаж и какая структурированность! Всё чётко, понятно, предельно подробно и последовательно. Если обещает о чём-то рассказать «в последующих главах», не просто рассказывает, а ещё и напоминает «а теперь перейдём к обещанному».

В книге полным полно экспериментов, описаний научного поиска и в целом – кухни социальных психологов. Очень, очень занятно. Особенно для людей совсем со стороны.

Эллиот Аросон «Общественное животное. Введение в социальную психологию».
Бумажная версия есть на Озоне .
Легальной электронной версии не нашёл, но загляните на Литрес, может быть, найдёте что-нибудь интересное для себя .
***

Другие рекомендации хорошей литературы – здесь.

Источник