Фет природы праздный соглядатай

«Ласточки (Природы праздный соглядатай…)» А. Фет

Природы праздный соглядатай,
Люблю, забывши всё кругом,
Следить за ласточкой стрельчатой
Над вечереющим прудом.

Вот понеслась и зачертила –
И страшно, чтобы гладь стекла
Стихией чуждой не схватила
Молниевидного крыла.

И снова то же дерзновенье
И та же темная струя, –
Не таково ли вдохновенье
И человеческого я?

Не так ли я, сосуд скудельный,
Дерзаю на запретный путь,
Стихии чуждой, запредельной,
Стремясь хоть каплю зачерпнуть?

Анализ стихотворения Фета «Ласточки»

Образ ласточки, которая в поэзии чаще других птиц связывается с душой, встречается на разных этапах развития русской лирики – от творчества Гавриила Романовича Державина до произведений Николая Михайловича Рубцова. Не обошел вниманием его и один из главных певцов природы – Афанасий Афанасиевич Фет. В частности, образ нашел отражение в стихотворении «Ласточки», написанном в 1884 году. Первая строфа текста создает настроение безмятежно-созерцательное. Лирический герой, именующий себя природы праздным соглядатаем, с упоением следит за полетом стрельчатой ласточки над прудом. Все меняется буквально в один момент, когда во второй строфе появляется наречие «страшно». С одной стороны – наблюдатель переживает за птицу, летающую слишком низко над водой. С другой – страх за нее напоминает персонажу о том, какие эмоции приходится переживать ему при соприкосновении с вечностью. В фетовской поэзии стремительный полет нередко сравнивается с моментами вдохновения, творческих поисков, что можно наблюдать и в рассматриваемом тексте. Кроме того, часто Афанасий Афанасиевич противопоставляет безбрежное небо ограниченному пространству Земли. Эта антитеза восходит к романтическому двоемирию. У Фета она выступает в качестве не только дани литературной традиции, но и имеет отношение к личной жизни поэта. Дело в том, что он был одновременно и тонким лириком, приверженцем так называемого чистого искусства, и крепким хозяйственником, практически образцово-показательным помещиком.

В стихотворении «Ласточки» творчество представляется попыткой художника зачерпнуть хоть каплю «стихии чуждой, запредельной». Герой произведения называет себя сосудом скудельным, то есть бренным существом, земной век которого невероятно краток. Он в полной мере осознает собственную беспомощность в том, что касается стремления выразить невыразимое. Тем не менее, ему и в голову не приходит отказаться от поэтической деятельности. Сам Фет на протяжении всего творческого пути занимался подбором слов и образов для описания явлений и чувств, описать которые крайне сложно. В произведении «Кому венец: богине ль красоты…» (1865) есть следующие строки:
…И что один твой выражает взгляд,
Того поэт пересказать не может.

В одном из стихотворений 1887 года герой восклицает: «Как беден наш язык. ». Как и персонаж «Ласточек», Фет понимал, что «дерзает на запретный путь», но при этом никогда не оставлял попыток найти подходящие слова для упомянутого выше выражения невыразимого.

Источник

👼 Ласточки (Природы праздный соглядатай. )

Природы праздный соглядатай,
Люблю, забывши все кругом,
Следить за ласточкой стрельчатой
Над вечереющим прудом.

Вот понеслась и зачертила —
И страшно, чтобы гладь стекла
Стихией чуждой не схватила
Молниевидного крыла.

И снова то же дерзновенье
И та же темная струя,-
Не таково ли вдохновенье
И человеческого я?

Не так ли я, сосуд скудельный,
Дерзаю на запретный путь,
Стихии чуждой, запредельной,
Стремясь хоть каплю зачерпнуть?

👼 Афанасий Фет большой мастер пейзажной лирики, но на позднем этапе творчества он всё чаще смешивает несколько жанров в своих стихотворениях, часто добавляя к ним ностальгические или философские нотки. Не исключение стих «Ласточки», написанный в 1884 году, где мы видим в качестве основы пейзажные образы и в качестве бонуса философию.

Ласточка – символ прошлого

На момент написания произведения Фету-Шеншину 64 года и позади бурная и насыщенная жизнь.

Была в ней и большая любовь, которая не получила продолжения, отчасти из-за меркантильности поэта, отчасти из-за трагической гибели Марии Лазич.

Был в жизни и брак по расчету, и управление имением, купленным кстати на приданное жены.

Сейчас почти все это в прошлом и автору строк хочется в него заглянуть, в чем помогает наблюдение за ласточками, за их стремительным полетом. Они же помогают оценить и собственное творчество, найти в нём ошибки и подкорректировать путь.

Анализ по строфам

☝ В первом катрене лирический герой признается, что он лишь праздный соглядатай природы, но умеет подмечать тонкости мира и часто следит за полетом ласточек.

Люблю, забывши все кругом,
Следить за ласточкой стрельчатой…

Они нередко разрывают воздух над вечерним прудом и притягивают глаз стремительностью своего полета, манят своим стрельчатым контуром.

Иногда лирическому герою, за образом которого виднеется борода Фета, кажется, что полет ласточек опасен, ведь они пролетают буквально в сантиметрах над водой и могут стать жертвой водной глади.

И страшно, чтобы гладь стекла
Стихией чуждой не схватила…

Однако такой риск имеет цену, и эта цена жизнь птицы, ведь над водой она ловит мошек и комаров, что есть пища и средство для существования, для очередного полета.

Так и человек, часто он идет на риск, чтобы остаться к струе жизни, чтобы ещё иметь пространство для её продолжения.

☝ В третьей строфе-катрене Фет через лирического героя сравнивает полет ласточки с вдохновением человека, где часто нужно ходить по грани, чтобы после тебя на бумаге осталось не банальное бла-бла, а великое творение.

Сравнение полета с творчеством продолжается и в финальной строфе, где автор называет себя «скудельным сосудом, но не потерявшим желания идти вперед и желающим зачерпнуть хоть децл стихии, хоть каплю вдохновения из запретной стихии.

Стихии чуждой, запредельной,
Стремясь хоть каплю зачерпнуть?

Через образ ласточки Фет пытается показать стремления главного героя, его тягу к запретной стихии полета, его желание подняться над землей подобно Икару, но не опалить крылья под софитами солнца.

Рифмы, тропы и композиция

Про жанр стихотворения написано выше (пейзажно-философская лирика), стихотворный размер четырехстопный ямб, а рифмовка перекрестная (соглядатай – кругом – стрельчатой – прудом), где во второй и третьей строфе все рифмы открытые, а в первой и четвертой закрытые.

☝ Композиция состоит из двух частей – в первой пейзажная зарисовка, во второй рассуждение о смелости ласточки и сравнение её полета с творчеством – оба на грани фола.

Из средств выразительности отметим:

1. ✔ Эпитеты (ласточка стрельчатая, вечереющий пруд, молниевидное крыло, темная струя, запретный путь).
2. ✔ Метафоры (скудельный сосуд, «стихии чуждой… каплю зачерпнуть»).
3. ✔ Инверсии (ласточка стрельчатая, сосуд скудельный).

Заканчивается стих риторическим вопросом, что подчеркивает его философское наполнение и поиск ответов для понимания бытия.

Читает Сергей Чонишвили

ТОП русской поэзии

• ✔ Анна Ахматова
• ✔ Александр Блок
• ✔ Валерий Брюсов
• ✔ Иосиф Бродский
• ✔ Иван Бунин
• ✔ Константин Бальмонт
• ✔ Зинаида Гиппиус
• ✔ Николай Гумилёв
• ✔ Сергей Есенин
• ✔ Николай Заболоцкий
• ✔ Михаил Лермонтов
• ✔ Владимир Маяковский
• ✔ Осип Мандельштам
• ✔ Владимир Набоков
• ✔ Николай Некрасов
• ✔ Борис Пастернак
• ✔ Игорь Северянин
• ✔ Федор Тютчев
• ✔ Афанасий Фет
• ✔ Марина Цветаева

Источник

Афанасий Фет — Ласточки: Стих

Природы праздный соглядатай,
Люблю, забывши все кругом,
Следить за ласточкой стрельчатой
Над вечереющим прудом.

Вот понеслась и зачертила —
И страшно, чтобы гладь стекла
Стихией чуждой не схватила
Молниевидного крыла.

И снова то же дерзновенье
И та же темная струя,-
Не таково ли вдохновенье
И человеческого я?

Не так ли я, сосуд скудельный,
Дерзаю на запретный путь,
Стихии чуждой, запредельной,
Стремясь хоть каплю зачерпнуть?

Анализ стихотворения «Ласточки» Фета

Мастер пейзажа, чистых красок Афанасий Афанасьевич Фет в своих «Ласточках» сравнивает дерзание человека в творчестве с полетом птицы.

Стихотворение датируется 1884 годом. Автору его в эту пору уже исполнилось 64 года, он занят выпуском своих произведений в нескольких книгах, публикует переводы латинских корифеев искусств, женат, пожинает плоды хорошо налаженного быта, хозяйства в усадьбе. Жанр – пейзажный, размер – ямбический с перекрестной рифмой, 4 строфы. Рифмы есть и открытые, и закрытые. Лексика возвышенная. Лирический герой здесь – сам размышляющий автор. «Праздный соглядатай»: чуть насмешливо по отношению к самому себе. Наблюдатель, созерцатель. «Люблю»: экспрессия в глаголе передает эмоции поэта. «Стрельчатой»: почти архитектурный эпитет к крылу ласточки. Во втором четверостишии птица опасно снижается, скользит чуть ли не мимо окон. Поэт встревожен ее смелостью, боится, что «чуждая стихия» (коварно прозрачное стекло) остановит этот самозабвенный полет. И вновь индивидуально-авторский эпитет: молниевидного. Понятно, что птица для автора – образ мечты, вдохновения, творчества. В третьей строфе он именно об этом и вопрошает: не таково ли вдохновенье? Совершенство некоторых произведений искусства (а среди них и стихи его задушевного друга Ф. Тютчева) наводит его на такие мысли. Нельзя объяснить шедевр до конца, но можно прочувствовать сердцем, учиться у него понимать красоту, любить чистоту и простоту. В заключительном четверостишии он развивает эту догадку до логического конца. Он уже не скрывается за коллективным «я» всего человечества. «Сосуд скудельный»: библейская цитата. То есть, негодный, худой раб, слабый человек. Так именует себя поэт. «На запретный путь»: выйти из круга суеты, забот сегодняшнего дня, парить в вышине, не боясь мнения людей. Опять лексической повтор на тему разрушительной стихии. Оказывается, поэты находятся на грани гибели, порой и не подозревая об этом, совсем как беспечные птицы в небе. «Хоть каплю зачерпнуть?» — таким вопросом он завершает свое произведение. Его находки и открытия скромны, а поэтический голос негромок, однако А. Фет надеется, что и в них чуткое сердце способно различить свет и переливы истинных творений. Эпитеты: беспредельной, вечереющим, темная. Третья строфа – с многосоюзием и ключевым сравнением, кульминацией стихотворения.

«Ласточки» А. Фета относятся к поздней лирики поэта. В нем автор размышляет о тайнах искусства и предназначении поэта.

Источник

Фет природы праздный соглядатай

В далёкие звёзды вглядясь, –

Я думал… не помню, что думал;

Я слушал таинственный хор,

И звёзды тихонько дрожали,

И звёзды люблю я с тех пор…

У дочери Льва Николаевича Толстого – Татьяны Львовны – был «Альбом признаний», что-то вроде современных тетрадок-анкет, которые девочки дают своим друзьям для заполнения. Афанасий Афанасьевич Фет в этом альбоме на вопрос «искренно ли вы отвечали» дал ответ: «Не желал лгать». Пожалуй, эти простые слова можно отнести ко всему его творчеству – к искренним стихам, в которых он воспевал вечные ценности: неуловимую красоту природы, хрупкость и бесценность человеческой жизни, таинственность немеркнущей любви.

5 декабря исполняется 200 лет со дня рождения этого поэта. Он остаётся для нас одновременно и тонким, немного меланхоличным лириком, полностью погружённым в сокровенный мир человеческой души, и откровенным свидетелем волнующих перемен в природе. Его стихи похожи на доверительный разговор в полумраке тихой комнаты, и вдумчивый читатель, попавший под обаяние Фета, даже не заметит, что язык его стихов – язык совсем другого времени. Он далёк от современности, но потому обладает особой привлекательностью.

Удивительно, но даже Лев Николаевич Толстой признавался в своих письмах к этому поэту, что стихи его способны заставить расчувствоваться до слёз: «…прочёл стихотворение, и у меня защипало в носу: я пришёл к жене и хотел прочесть; но не смог от слёз умиления».

Эти слёзы – не от какой-то особенной чувствительности. Просто Афанасий Фет был поэтом вдохновенным, следующим воле муз. О таких поэтах в одном из диалогов Платона сказано: «Говорят же нам поэты, что они летают, как пчёлы, и приносят нам свои песни, собранные у медоносных источников в садах и рощах Муз. И они говорят правду: поэт – это существо лёгкое, крылатое и священное; и он может творить лишь тогда, когда сделается вдохновенным…»

Фет сознательно следовал в поэзии ряду самостоятельно принятых правил. Об одном из них он говорил, что «если не удалось ударить по надлежащей струне, то надо искать другого момента вдохновения, а не исправлять промаха новыми усилиями». Но в основе такой сознательности – холодноватой и отстранённой – лежит всё же что-то интуитивное, вдохновенное, дарованное свыше.

Природы праздный соглядатай,

Следить за ласточкой стрельчатой

Вот понеслась и зачертила —

И страшно, чтобы гладь стекла

Стихией чуждой не схватила

И снова то же дерзновенье

Не так ли я, сосуд скудельный,

Стихии чуждой, запредельной,

Стремясь хоть каплю зачерпнуть?

Источник