Правда ли, что для святых отцов и ранних христиан природа была одним из средств приобщения к Богу или это искаженное толкование писаний?
Доброго времени суток! Недавно я прочла в Интернете статью о взаимосвязи христианства и экологии. В числе прочего там было написано, что в святоотеческой литературе есть прямые или косвенные («логически вытекающие» утверждения, что взаимодействуя с природой, человек контактирует с Богом. Даже ставят это в один ряд с Причащением. Пример: «Та же мысль настойчиво проводится в «Беседах на Шестоднев» св. Василия Великого. «Мир есть художественное произведение, — говорит он, — подлежащее созерцанию всякого, так что чрез него познается премудрость его Творца. Хотя [мы] и не знаем природы сотворенного, но и одно то, что в совокупности подлежит нашим чувствам, столько удивительно, что самый деятельный ум оказывается недостаточным для того, чтобы изъяснить как следует самомалейшую часть мира и чтобы воздать должную похвалу Творцу» (Беседа I). Для преподобного Максима Исповедника тварный мир также представляется некоторым отражением его Творца. «Через умное созерцание творения, — пишет он, —мы получаем идею Св. Троицы, т. е. [понятие] об Отце и Сыне и Св. Духе» (РG., 90, 296В). Более того, созерцание творения Божия может стать, наряду с евхаристией, средством мистического соединения человека с Богом. Эта мысль логически вытекает у Максима из его концепции логосов творения (берущей, конечно, начало в стоицизме, но подхваченной целым рядом христианских писателей, в том числе и бл. Августином). Как резюмирует Ларс Танберг, «через созерцание логосов творения душа входит в мистическое общение с Логосом, который отдается ему в силу своего изначального пребывания в логосах сотворенных существ. И это общение является посредствующим звеном на пути к мистическому объединению с самим Богом». Меня это насторожило, так как идея общения с Богом через окружающую среду свойственна новой оккультной языческой философии «Звенящие кедры России» (книги В.Мегре о таежной отшельнице Анастасии). Скажите, правда ли что для святых отцов и ранних христиан природа была одним из средств приобщения к Богу или это искаженное толкование писаний? с уважением, Инна P.S. сама я считаю, что христианин должен любить природу, по мере сил заботиться о ней, но не усматриваю в отношении «человек-природа» какого-то сакрального смысла
Отвечает священник Николай Гулейко:
Здравствуйте, Инна!
Дело в том, что созерцание красоты природы, ее мудрого устроения, смыслов, заложенных в нее, является для христианина формой молитвы. То есть, глядя на совершенное устройство того или иного творения, человек возносит свой ум к Богу. А возношение ума к Богу является молитвой, которая может не сопровождаться никакими вербальными действиями. Таким образом, созерцание окружающего мира может помочь человеку на его пути к соединению с Богом. Оккультная доктрина обожествляет природу, ставя между ней и Творцом знак равенства. Поэтому, по убеждениям некоторых оккультистов природа – не средство, а цель, к которой должно быть направлено религиозное чувство человека. Христианству подобная мысль представляется недопустимой.
С уважением, священник Николай Гулейко.
Источник
Антоний Сурожский: как Христос относился к природе?
Митрополит Антоний Сурожский в «Беседах на Евангелие от Марка» поднимает очень неожиданный вопрос: как связаны Христианство и экология? — и сам дает на него ответ, приводя примеры из Библии.
Говоря о притчах в целом, я хотел бы обратить ваше внимание еще на одно: на любовь Христа к природе. Это очень важная черта в Нем. Очень многие Его притчи основаны на созерцании природы, на том, как Он ее видит.
Если можно о Боге, ставшем человеком, употребить такое сравнение, Он ее видит как художник. Он в ней улавливает глубину, красоту, чистоту, тогда как мы очень часто на природу смотрим только со своей — утилитарной — точки зрения. Я не помню, кто говорил, что художник смотрит на поле и думает: «Какая красота!» А крестьянин посмотрит и скажет: «Богатая жатва!»
То же самое можно сказать и об отношении к людям. Мы смотрим друг на друга и видим только то, на что наше сердце способно отозваться. Один человек видит красоту другого, его (или ее) лица или всего облика — видит только эту внешнюю красоту. Другой же, вглядываясь в эту красоту, прозревает за ней внутренний строй человека. Иногда он видит, что за этой красотой кроется страшное, соблазнительное уродство; a порой видно, что эта красота является сиянием внутреннего света.
И вот Христос именно так смотрит на природу. Он — человек, но человек без греха. Он смотрит на природу не с точки зрения земледельца и не с точки зрения того, кто хочет обладать природой, властвовать над ней. Он смот рит на нее как на выражение премудрости Божией, которая создала такую красоту, вложила в нее такой глубокий, тонкий смысл.
В наше время очень важно вернуться к Христову отношению к природе, к ее красоте, к ее значению самой по себе, a не только в соотношении с нами. Вглядываясь в нее, важно думать не о том, какую пользу мы можем получить от нее или какая опасность в ней кроется.
Мы можем смотреть на природу как на нечто вызванное к бытию Богом не только для того, чтобы явить совершенную красоту, но и для того, чтобы в свое время, освободившись от гнета греха, который положил на нее человек, стать частью Божественного Царства, когда Бог будет все во всем (1 Кор. 15: 28).
Есть место у апостола Павла, где он говорит, что вся тварь стонет в ожидании откровения чад Божиих. Стонет вся природа, вся земля, все небо, все мироздание, ожидая момента, когда человек вернется к Богу и сможет повести все созданное к Богу, когда человек сумеет, став сам обоженным существом, т. е. существом, в котором живет Бог и которое укоренено в Боге, все созданное привести в глубины Божественной жизни, подобно тому как пастух ведет стадо. Это наше призвание.
В начале Библии сказано, что человеку была поручена власть над творением, но не для того, чтобы поработить его, не для того, чтобы властвовать над ним, подобно тиранам, мучителям, диктаторам, a для того, чтобы поделиться с творением всем своим знанием, вести его к той полноте, к которой оно призвано, к тому, если можно так выразиться, чтобы оно стало видимым одеянием Божия присутствия.
Это тема современной экологии, очень важная для нас. Мы должны понять, что наше христианское призвание заключается, между прочим, и в том, чтобы самим погрузиться в Божественную стихию, очиститься от всякого греха, от всякой нечистоты, от всякой тьмы, которая нам закрывает общение с Богом. И следующий шаг — примером, любовью, заботой, мудростью своей увлечь все мироздание за собой в глубины Божии.
О том, что еще говорит митрополит Антоний о евангельских смыслах, читайте в его «Беседах на Евангелие от Марка» .
Источник
Заповедь о любви к деревьям
Божественный Учитель наглядным образом, наставляя Своих учеников, обращает их внимание на чудесное величие цветущей природы, ибо она лучше самого искусного оратора провозглашает мудрость, благость и величие Бога. Это напоминает нам также слова апостола Павла, согласно которым невидимое Его, вечная сила Его и Божество, от создания мира через рассматривание творений видимы, так что они безответны (Рим. 1: 20).
То есть человек, видя множество творений и постигая царящий в них порядок и гармонию, поднимается через это осмысление к идее Бога Творца и видит очами разума величие силы Его и бесконечную Его мудрость.
Человек, видя множество творений и постигая царящий в них порядок и гармонию, поднимается через это осмысление к идее Бога Творца
Богоявленный Василий Великий, поистине «прояснивший природу сущего» в беседах «Шестоднева», говоря о деле творения в третий день, то есть о появлении растительности на земле, замечает: «Хочу, чтобы чудо творения произвело на тебя столь большое впечатление, что где бы ты ни оказался и какой бы вид растений ни изучал, всегда живо припоминал бы Того, Который все это создал».
В рамках вышесказанного мы можем понять любовь старца Амфилохия к деревьям и зелени в целом, а также его заботу о сохранении сосен на засушливом Патмосе.
«Кто растит дерево, растит надежду, растит мир, растит любовь и получит благословение от Господа», – часто говорил он. От исповедующихся ему он требовал, как свидетельство покаяния, посадить дерево.
«Он очень любил зелень. Вот как говорил:
– Знаете, у Бога была и еще одна заповедь, не записанная в Писании; эта заповедь – любить деревья.
Как-то он сидел под сосной и вдруг говорит мне:
– Слышишь? Сосна говорит со мной, дает мне отдых.
А вокруг кафизмы “Христос” он выращивал оливки, чтобы однажды сестры смогли с них жить».
Одна сестра возвращалась с прививания деревьев и подошла к старцу за благословением, а тот радостно сказал ей:
– Наше милое дитя трудится и устает ради деревьев и растений и всегда с готовностью бегает туда-сюда. Ты не представляешь, как мне радостно это твое занятие (любовь к деревьям), не представляешь! Они молятся за тебя, когда ты о них заботишься; молятся, потому что у тебя от этого труда нет никакой личной выгоды, ты делаешь это только на благо сестер. И я, как бы ни устал, только выхожу и вижу деревья – не представляешь, как легко мне сразу становится. Вот тебе мои слова. А вот благословение. И знай, эти слова идут прямо из моего сердца.
– Ну, как сегодня наша растительность, чем ты занималась?
Она рассказала ему, какую работу проделала в тот день, а затем добавила:
– Геронда, с теми растениями все хорошо, но вот этот цветок, который пытаюсь вскормить вот здесь, – и она показала на сердце, – вот этот цветок терпения, мне кажется, плохо растет. Попросите Бога, чтобы Он его вскормил.
– Не беспокойся. Вырастет и он. Вырастет. Я разговариваю с Христом и об этом твоем цветке, не бойся. Ты слышала, что говорит апостол. Он говорит: Бог питает и растит добро внутри нас, когда у нас правильный настрой. Так-то, дитя мое.
Вот этими словами он всегда заканчивает свои беседы.
Когда старец был жив и летом обычно жил в кафизме “Христос”, ему очень нравилось сидеть в тени сосны. Он разговаривал с деревом такими словами:
– Чадо мое, дитя мое, как твои дела?
В тот год, когда почил старец, засохла и эта сосна.
Люди в миру мыслят о земном (Флп. 3: 19), «они сняли боготканый плащ» благодати, который получили через святое Крещение, они опустошают землю и губят окружающую их природу.
А люди Божии, чье жительство – на небесах (Флп. 3: 20), облаченные во Христа в спасительном ковчеге Церкви и вернувшиеся к древней красоте и первоначальному достоинству, украшают природу и заботятся об окружающей их среде.
Советы старцев в конкретных сферах жизни, таких как экология и окружающая среда, важны для нас всех. Благодаря чистоте сердца и бесстрастию человек восстанавливает мирную связь с остальной природой, свойственную ему до грехопадения. Ценен совет из подвижнического опыта отцов-исихастов о том, что экология должна найти верное направление и путем деятельного диалога перейти на уровень богословской экологии.
Источник