Птицы помогли окуням заселить изолированные водоемы
Речные окуни колонизируют изолированные водоемы с помощью уток и других околоводных птиц. К такому выводу пришли французские и американские зоологи, проанализировав распространение этих рыб в тридцати семи затопленных гравийных карьерах. Хотя ученым не удалось непосредственно понаблюдать за тем, как птицы переносят рыбью икру на теле или с пометом, другие объяснения того, как окуни попали в озера, отрезанные от других водоемов, менее правдоподобны. Результаты исследования опубликованы в статье для журнала Biology Letters.
Во многих изолированных озерах и прудах, которые никогда не были связаны с другими водоемами, можно встретить пресноводных рыб. Как они попадают сюда, пока остается не до конца ясным. Согласно наиболее популярному объяснению, рыбам помогают расселяться околоводные птицы, например, утки и лебеди, которые переносят их икру в новые места на перьях или лапах.
Специалисты также предполагают, что когда птицы поедают рыбью икру, отдельные икринки выживают в их пищеварительном тракте, выходят наружу с пометом в новом водоеме и вылупляются здесь. Эксперименты подтвердили, что икра некоторых видов из отрядов карпообразных (Cypriniformes) и карпозубообразных (Cyprinodontiformes) сохраняет жизнеспособность после путешествия по птичьему желудку и кишечнику. Однако до сих пор никому не удавалось доказать, что в природе рыбы действительно расселяются с помощью птиц.
Разобраться в данном вопросе решила команда зоологов, которую возглавил Флавьен Гарсиа (Flavien Garcia) из Тулузского университета. Исследователи сосредоточили внимание на тридцати семи искусственных озерах в пойме реки Гаррона. Все они представляют собой наполненные водой гравийные карьеры возрастом 9-56 лет. Озера полностью изолированы от других водоемов и никогда не затапливались во время наводнений. Двенадцать из них закрыты для посещения, поскольку на них до сих пор ведется добыча гравия, а еще двадцать пять открыты для всех желающих.
В 2012-2019 годах Гарсиа с коллегами изучили видовой состав рыб в выбранных озерах. В общей сложности они поймали здесь 13814 особей, принадлежащих к 29 видам. Чаще всего исследователям попадались речные окуни (Perca fluviatilis), которые встречались в 78 процентах озер. В ходе работ удалось поймать 4360 представителей этого вида. При этом они одинаково часто встречались в закрытых и открытых для посетителей озерах.
Поскольку исследованные озера никогда не имели контакта с другими водоемами, окуни не могли попасть в них самостоятельно. Авторы допускали, что их выпустили сюда люди. Однако в ходе опроса управляющие озерами отметили, что не зарыбляли водоемы. А среди опрошенных рыбаков-любителей только один сообщил том, что выпустил в озеро речных окуней (дело в том, что этот вид непопулярен у французских рыболовов). В то же время рыбаки охотно зарыбляли водоемы большеротыми окунями (Micropterus salmoides) и сазанами (Cyprinus carpio).
Генетический анализ подтвердил результаты опроса. Если бы рыбаки регулярно выпускали окуней в озера, то в открытых для посетителей водоемах генетическое разнообразие этих рыб было бы выше, чем в закрытых. В действительности же авторам не удалось выявить генетических различий между окунями из открытых и закрытых озер. Кроме того, с помощью генетического анализа Гарсиа и его соавторы выявили среди пойманных особей мигрантов первого поколения. Из 531 особи, подвергшейся анализу, таких оказалось восемь.
Отбросив гипотезы, согласно которым окуни колонизировали озера самостоятельно или с помощью людей, Гарсиа и его коллеги признали наиболее правдоподобным расселение этих рыб с помощью птиц. Речные окуни на исследованной территории нерестятся в конце января — начале февраля. В этом же время года на местных озерах держится много зимующих птиц, в первую очередь крякв (Anas platyrhynchos) и лысух (Fulica atra). Кладка окуней представляет собой длинную студенистую ленту длиной до 1,5 метра и включает до двухсот тысяч икринок. Эта структура легко может прилипнуть к лапе или оперению птицы, после чего та перенесет ее в другой водоем. Не исключено, что часть икринок пернатые переносят с пометом.
Авторы приводят несколько дополнительных аргументов в пользу версии о том, что окуни расселяются с помощью птиц. Во-первых, окуни из расположенных неподалеку озер оказались генетически ближе друг к другу, чем к сородичам из отдаленных водоемов. Во-вторых, четыре из восьми мигрантов первого поколения были обнаружены в озерах, которые лежали менее чем в двух километрах от их родного озера, а еще четыре — в 9,4-54,6 километра от него. Это соответствует расстояниям, которые преодолевают кряквы в поисках пищи: большинство из них перебираются всего на несколько километров, однако в некоторых случаях могут улетать на расстояние до 56,9 километра от изначальной точки.
Ранее зоологи выяснили, что отражающееся от облаков городское освещение может снижать выделение мелатонина у речных окуней. Даже очень слабое освещение в ночной период существенно изменило ритмику мелатонина у рыб в эксперименте.
Самые древние малые пингвины жили в Новой Зеландии более трех миллионов лет назад. К такому выводу пришли палеонтологи после изучения двух ископаемых пингвиньих черепов из формации Тангахое на Северном острове. Их приписали новому виду из рода Eudyptula. Как отмечается в статье для журнала Journal of Paleontology, результаты исследования свидетельствуют, что родиной малых пингвинов была Новая Зеландия. Самые маленькие пингвины в мире относятся к роду малых пингвинов (Eudyptula), который включает два вида (или, по другим данным, подвида), распространенных в Австралии и Новой Зеландии. Длина тела этих птиц составляет всего около сорока сантиметров, а вес — около полутора килограмм. Для сравнения, самые крупные ныне живущие пингвины, императорские (Aptenodytes forsteri), дорастают до 120 сантиметров и могут весить 45 килограмм. О происхождении малых пингвинов известно немногое. До сих пор специалисты находили остатки представителей этого рода только в позднеплейстоценовых и голоценовых отложениях. Судя по молодому возрасту, они принадлежали представителям современных видов или подвидов. Однако команде палеонтологов под руководством Дэниела Томаса (Daniel B. Thomas) из Университета Мэсси удалось продемонстрировать, что род Eudyptula по крайней мере на несколько миллионов лет древнее. Томас и его коллеги изучили окаменевшие черепа взрослого и молодого пингвинов, обнаруженные на геологической формации Тангахое на Северном острове Новой Зеландии. Ее возраст составляет 3,36–3,06 миллиона лет, что соответствует позднему плиоцену. Исследователи установили, что оба образца, судя по их размерам, принадлежали представителям рода Eudyptula. При этом черепа из Тангахое оказались более узкими по форме, чем черепа современных малых пингвинов, поэтому авторы пришли к выводу, что их владельцев следует отнести к отдельному виду. Он получил название Eudyptula wilsonae — в честь орнитолога Кэрри-Джейн Уилсон (Kerry-Jayne Wilson), которая приложила много усилий для охраны морских птиц Новой Зеландии. Результаты исследования демонстрируют, что малые пингвины, сходные по размеру с современными, обитали в Новой Зеландии уже более трех миллионов лет назад. Таким образом, скорее всего, род Eudyptula возник именно на этом архипелаге. При этом не исключено, что предки рода прибыли в Новую Зеландию с запада, из Южной Америки через Южную Африку. Томас и его соавторы отмечают, что малый пингвин E. wilsonae жил задолго до разделения двух современных (под)видов малых пингвинов 1,34 миллиона лет назад. А значит, он вполне мог быть их прямым предком. Интересно, что малые пингвины стали мелкими еще в плиоцене, когда океаны были на несколько градусов теплее, чем в наши дни. Возможно, эта особенность была адаптацией к высоким температурам воды. Современные малые пингвины унаследовали эту черту, что позволяет им выживать в самом широком температурном диапазоне среди всех пингвинов, от жарких побережий Австралии до прохладной Новой Зеландии. Формация Тангахое богата ископаемыми древних морских птиц. Несколько лет назад палеонтологи по обнаруженным здесь остаткам описали новый род и вид альбатросов Aldiomedes angustirostris. Он был мельче всех ныне живущих представителей семейства, и, судя по форме клюва, охотился преимущественно на рыбу.
Источник
Птицы оказались разносчиками. рыб
Икра выживает даже после переваривания: в помете уток, которых кормили в лаборатории икрой рыб, были обнаружены жизнеспособные икринки. Если икра способна выживать таким образом, то данный процесс может способствовать появлению рыбы в ранее необитаемых водоемах.
Для икры путешествие через пищеварительную систему уток губительно. Там она подвергается воздействию агрессивных кислот. Но в ходе нового исследования было обнаружено, что некоторые икринки остаются невредимыми, что однозначно способствует распространению того или иного вида рыб в изолированные водоемы.
«На протяжении веков оставалось непонятным, как в изолированных водоемах появляется рыба», — говорит биолог Патриция Буркхардт-Холм из Университета Базеля в Швейцарии, которая принимала участие в исследовании. Перья, лапы и помет птиц способствуют распространению семян растений и некоторых беспозвоночных — об этом ученые уже знали. Но поскольку икра рыб очень мягкая и нежная, исследователи не ожидали, что она способна выжить в кишечнике птицы, отметила биолог-эволюционист Орсоля Винче из Центра экологических исследований в Дебрецене (Венгрия). В лаборатории Винче и ее коллеги скармливали восьми уткам тысячи икринок двух видов карпа. Ученые обнаружили, что после дефекации около 0,2% употребленных икринок (18 из 8000) оказались неповрежденными. Внутри некоторых даже были обнаружены живые эмбрионы. Кроме того, исследователи нашли в помете и несколько раскрытых (вылупившихся) икринок.
Большинство уцелевших икринок вышли из уток в течение часа после того, как были съедены. Но одна пробыла в утке более четырех часов. Ученые предполагают, что перелетные утки могут преодолеть за это время десятки и, возможно, сотни километров, прежде чем найти водоем для отдыха, оставив в нем вместе с пометом жизнеспособную икру. Несмотря на малый процент выживших икринок, данный механизм распространения кажется очень действенным благодаря огромному количеству икринок. Следовательно, он очень важен в вопросе выживания разных видов рыб. Винче говорит, что один карп способен производить сотни тысяч икринок за раз, а значит, если его съедят, выживут сотни икринок.
Источник
Птицы оказались разносчиками… рыб
Для икры путешествие через пищеварительную систему уток губительно. Там она подвергается воздействию агрессивных кислот. Но в ходе нового исследования было обнаружено, что некоторые икринки остаются невредимыми, что однозначно способствует распространению того или иного вида рыб в изолированные водоемы.
«На протяжении веков оставалось непонятным, как в изолированных водоемах появляется рыба», — говорит биолог Патриция Буркхардт-Холм из Университета Базеля в Швейцарии, которая принимала участие в исследовании.
Перья, лапы и помет птиц способствуют распространению семян растений и некоторых беспозвоночных — об этом ученые уже знали. Но поскольку икра рыб очень мягкая и нежная, исследователи не ожидали, что она способна выжить в кишечнике птицы, отметила биолог-эволюционист Орсоля Винче из Центра экологических исследований в Дебрецене (Венгрия).
В лаборатории Винче и ее коллеги скармливали восьми уткам тысячи икринок двух видов карпа. Ученые обнаружили, что после дефекации около 0,2% употребленных икринок (18 из 8000) оказались неповрежденными. Внутри некоторых даже были обнаружены живые эмбрионы. Кроме того, исследователи нашли в помете и несколько раскрытых (вылупившихся) икринок.
Большинство уцелевших икринок вышли из уток в течение часа после того, как были съедены. Но одна пробыла в утке более четырех часов. Ученые предполагают, что перелетные утки могут преодолеть за это время десятки и, возможно, сотни километров, прежде чем найти водоем для отдыха, оставив в нем вместе с пометом жизнеспособную икру.
Несмотря на малый процент выживших икринок, данный механизм распространения кажется очень действенным благодаря огромному количеству икринок. Следовательно, он очень важен в вопросе выживания разных видов рыб. Винче говорит, что один карп способен производить сотни тысяч икринок за раз, а значит, если его съедят, выживут сотни икринок.
Источник