Субсидиарная ответственность – подлинная и неподлинная. Вебинар Lextorium
Вирус вирусом, а субсидиарная ответственность по расписанию. В субботу (28 марта 2020 г.), несмотря ни на что, состоялась конференция Лексториума (https://lextorium.com/) на эту тему с участием Андрея Егорова и Радика Лотфуллина. Но на этот раз, по понятным причинам, исключительно в формате онлайн. Плюс здесь тот, что не обязательно слушать весь день напролет, а можно в течение недели улучать моменты для просмотра записи.
В общем, получилось интересно. Всю конференцию пересказывать не буду, там шесть часов, отмечу лишь несколько запомнившихся моментов.
Как сказал Радик Лотфуллин, сегодня субсидиарная ответственность – одно из важнейших средств защиты кредиторов в банкротстве. Число дел на уровне ВС на эту тему за несколько лет увеличилось в разы. Маятник качнулся в эту сторону слишком далеко!
Какова природа субсидиарной ответственности? ВС еще в 2015 году признал, что эта природа деликтная (обязательства из причинения вреда) (дело “Ярославль-Трейд”, №307-ЭС15-5270).
Есть один чрезвычайно важный для практики вопрос. Отвечают ли по долгу из субсидиарной ответственности наследники умершего директора (или иного контролирующего лица)? В принципе наследник отвечает по долгам наследодателя в пределах наследственной массы. Однако ранее суды часто отказывали во взыскании, ссылаясь на тесную связь обязательства с личностью директора. Это часто вело к несправедливому результату: наследники могут наслаждаться, вероятно, выведенными из компании активами, а кредиторы остаются с носом.
В 2019 году ВС принял попытку изменить практику. Он указал, что долг входит в наследственную массу (дело “Амурский продукт”, № 303-ЭС19-15056).
Однако здесь возникает другая проблема. Обычно в спорах о субсидиарной ответственности действуют доказательственные презумции в пользу кредиторов (ведь они, в отличие от директора, не знают о состоянии дел должника). Но что, если вместо директора – его наследники? Что тогда делать с презумпциями?
По мысли докладчика, правильно было бы сказать, что в случае смерти эти презумпции выключаются! Но ВС этого не сказал. Он только предписал суду оказывать содействие наследникам в получении доказательств. А это не решение вопроса! Суд ведь и так должен оказывать содействие сторонам.
Андрей Егоров высказал мнение, что эти презумпции не очень честные даже для директора.
Вообще, по словам А.Е., в России наихудший вариант ответственности директоров!
В Англии и Америке бремя доказывания лежит на истце, но при этом ответчик обязан раскрыть информацию, иначе выиграет истец.
В Германии ситуация несколько иная: действует презумпция вины директора, если есть убытки. Из этого вытекает важное практическое соображение. Директору нужно хранить полную документацию в отношении своих сделок, чтобы при необходимости доказать свою невиновность.
Мы постепенно переходим на германскую систему!
А.Е. присоединился к тезису о деликтной природе субсидиарной ответственности. Однако есть нюансы в исчислении объема ответственности. Субсидиарная ответственность на практике исчисляется как разница между пассивами и активами компании, а общегражданская деликтная ответственность — как причинённый вред. Общегражданский вариант правильнее!
Возвращаясь к вопросу о презумпциях, поскольку презумпция против директора, он должен хранить все документы! Если их целый грузовик, придется снять гараж или сделать электронные копии. Кто несколько лет назад не собрал документы, их теперь привлекают к ответственности!
Субсидиарочка прилетает лет через пять-шесть после прекращения полномочий, подтвердил Р.Л.
Но что делать, если у директора нет документов? Например, он давно уволился, а документы ему не дали из соображений конфиденциальности? По словам А.Е., это вопрос для Конституционного Суда.
А.Е. отметил очень жесткую позицию законодателя и судов в части привлечения контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности в банкротсве. Это реакция правопорядка на массовый вывод активов. Получается, что за некоторых жуликов страдают все директора!
По словам А.Е., правильные правопорядки ловят жуликов адресно, а неправильные бомбят всю деревню. Такая круговая порука — это дремучее средневековье!
По словам А.Е., бывает подлинная и неподлинная субсидиарная ответственность. Например, ответственность за несообщение о фактической несостоятельности при поучении кредита — это подлинная субсидиарная ответственность перед кредитором. Директор совершил деликт и несет ответственность вместе с компанией. В данном случае есть основной должник и директор с дополнительной ответственностью.
А вот ответственность за доведение до банкротства — это неподлинная субсидиарная ответственность. На самом деле это самостоятельная ответственность директора! Директор отвечает перед юридическим лицом, а не кредитором. В этом случае субсидиарная ответственность исчисляется по реестру, а не как сумма фактически причиненного вреда.
Р.Л. рассказал о еще одном важном деле ВС. В этом знаменитом деле речь шла о привлечении к субсидиарной ответственности целой семьи (дело ООО «Альянс», № 305-ЭС19-13326).
Частично проблема была в привлечении к субсидиарной ответственности жены директора, которая была бухгалтером и помогала мужу выводить активы. В итоге жена была признана соучастником деликта, и ее привлекли к ответственности наравне с мужем.
Однако еще более интересная проблема состояла в том, что некоторые семейные активы были переданы детям (предположительно именно для вывода их из сферы досягаемости кредиторов). Налоговый орган (основной кредитор) потребовал привлечь к субсидиарной ответственности в банкротстве и детей директора, в том числе несовершеннолетнего!
Нижестоящие суды сочли эту идею абсурдной и отказали налоговикам. Однако ВС решил, что не все так просто. Дети тоже могли быть соучастниками, но не вывода активов из компании, а вывода активов из имущественной массы родителей в ущерб кредиторам! В итоге ВС отослал дело на новое рассмотрение для исследования вопроса о наличии или отсутствии субъективной недобросовестности детей (включая несовершеннолетнего). То есть судам придется определять, знали ли дети о том, что папа, даря им имущество, хотел надуть кредиторов.
ВС также отметил, что презумпция статуса контролирующего лица к лицу, получившему имущество банкрота, к детям неприменима. Однако их действия по получению имущества — это деликт по отношению к кредиторам. Можно в этом увидеть деликтную теорию конкурсного оспаривания.
На этом, пожалуй, прервусь, всего не перескажешь.
Добавлю лишь, что по поводу последнего дела Юлий Тай и я написали целую статью, которая должна скоро выйти в Вестнике экономического правосудия. Называется «Сын за отца отвечает». Так что следите за рекламой!
Источник
Правовая природа субсидиарной ответственности при банкротстве
Подборка наиболее важных документов по запросу Правовая природа субсидиарной ответственности при банкротстве (нормативно–правовые акты, формы, статьи, консультации экспертов и многое другое).
Судебная практика
Подборка судебных решений за 2021 год: Статья 61.17 «Распоряжение правом требования о привлечении к субсидиарной ответственности» Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)»
(АО «Центр экономических экспертиз «Налоги и финансовое право») Как указал суд, признавая позицию налогового органа неправомерной, контролирующее должника лицо может быть привлечено к субсидиарной ответственности по обязательствам должника. С учетом различной правовой природы субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц и взысканных с них убытков законодатель в ФЗ от 26.12.2002 N 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» прямо указывает на возможность распоряжения правом требования о привлечении к субсидиарной ответственности, не распространяя соответствующее правило на требование о взыскании убытков. Соответствующее имущественное требование подлежит реализации в деле о банкротстве должника по общим правилам, установленным законом.
Подборка судебных решений за 2021 год: Статья 61.12 «Субсидиарная ответственность за неподачу (несвоевременную подачу) заявления должника» Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» «Презумпция, предусмотренная статьей 61.12 Федерального закона от 26.10.2002 г. N 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» в действующей редакции, является материально-правовой, что предопределяется природой отношений возникающих в рамках привлечения к субсидиарной ответственности, имеющих в своей основе доказывание наличия гражданско-правового деликта. Закрепление в законе презумпций, которые, пока не доказано обратное, предполагают наличие в действиях контролирующего лица таких элементов состава как противоправность и вина, в каждом случае является реакцией законодателя на выявленные практикой типичные способы причинения вреда кредиторам.
Источник