2.6. Социальный аспект речевого общения
Речевое общение представляет собой сложный процесс, в изучении которого можно выделить разные аспекты: собственно лингвистический (анализ тех языковых средств – фонетических, интонационных, лексических, грамматических, которые используются в коммуникации), психологический (установка общающихся друг относительно друга, их коммуникативные интенции, индивидуальные особенности поведения и т. п.), социальный. Последний аспект включает в себя статусные и ролевые различия между людьми (о понятиях социального статуса и социальной роли см. в главе 3), проявляющиеся в актах коммуникации, общественные стандарты и требования, предъявляемые к тем или иным формам речевого поведения, социальные различия между говорящими в их отношении к собственным и чужим моделям речевого поведения и т. п.
Рассмотрим некоторые проблемы, относящиеся к социальному аспекту речевого общения.
2.6.1. Речевое общение в социально неоднородной среде
При исследовании речевого общения часто неявно предполагается, что человеческая среда, в которой происходит общение, однородна в социальном отношении. Между тем весьма обычны ситуации, когда коммуникация осуществляется представителями разных социальных слоев и групп. Таково, например, общение судьи, подсудимого, обвинителя, адвоката и свидетелей в зале суда, посетителей на приеме у представителей власти, в ролевых парах типа «покупатель — продавец», «врач — пациент», «хозяин квартиры – сантехник», «водитель такси – пассажир» и т. п.
Для успеха коммуникации необходимо своеобразное взаимное приспособление участников коммуникативной ситуации. Такое приспособление может касаться: 1) набора языковых средств; 2) правил их использования в данной ситуации; 3) тактик речевого общения; 4) при контактном общении – ее невербальных компонентов (жестов, мимики, телодвижений и т. п.). Для всех четырех типов коммуникативного приспособления имеет значение различие коммуникантов по признакам «свой / чужой» и «выше / ниже» (в некоторой социальной или возрастной иерархии). Дадим краткую характеристику разных сторон речевого общения.
1. При общении со «своим», т. е. человеком из той же социальной среды и при этом знакомым говорящему, последний более или менее свободен в выборе языковыхсредств; при общении с «чужим» происходит селекция язы ковых средств – путем переключения на стилистически более официальный регистр, самоограничений языкового репертуара (например, рабочий, общаясь с врачом или с судьей, избегает ненормативной лексики, которая обычна для его речевого поведения в общении со «своими»), а также в виде редукции сугубо индивидуальных речевых черт (слова и выражения, которые человек любит употреблять в общении с «домашними», едва ли уместны в разговорах с офи циальными лицами).
Подобная селекция наблюдается и при общении взрослого и ребенка, начальника и подчиненного, командира и солдата и т. п.
2. Правила использования языковых средств различаются в зависимости от того, происходит ли общение в привычной для говорящего социальной среде или в непривычной. В первом случае довольно часты отступления от нормативных форм речи (ср. семейные словечки, обороты, присловья, а также речевую специфику других малых социальных групп; см. об этом более подробно в разделе «Микросоциолингвистика» главы 4). При общении в непривычной социальной среде говорящий вынужден с большей аккуратностью следовать правилам употребления языковых средств, в противном случае его ждет коммуникативная неудача (недоумение, непонимание, отказ от общения) или своеобразные санкции со стороны тех, с кем он вступает в контакт (насмешки, осуждение, возмущение и т. п.).
Общение в непривычной среде часто характеризуется тем, что участники общения владеют разными подсистемами одного национального языка: одни – исключительно или преимущественно литературным языком, другие – диалектом, третьи – просторечием или каким-либо социальным жаргоном и т. д. Речевое общение может происходить с использованием средств каждой из этих подсистем: носитель диалекта использует местный говор, носитель просторечия – просторечные слова и обороты, носитель литературного языка – средства языка литературного. Однако при общем относительном взаимопонимании – поскольку все употребляемые при коммуникации средства принадлежат одному национальному языку – возможны коммуникативные провалы, обусловленные тем, что внешне сходные или тождественные языковые знаки имеют в разных подсистемах неодинаковое содержание: различаются по смыслу, коннотациям, экспрессивно-стилистической окраске, функционально-стилистической принадлежности и т. п.
В рассказе А. П. Чехова «Новая дача» инженер Кучеров спрашивает деревенских мужиков, зачем они пускают скотину в его огород и сад, рубят деревья в лесу, перекопали дорогу. Он говорит им:
» – Вы же за добро платите нам злом. Вы несправедливы, братцы. Подумайте об этом. Убедительно прошу вас, подумайте. Мы относимся к вам по-человечески, платите и вы нам тою же монетою».
Из всей его речи мужики уразумели только то, что надо платить (этот глагол понят ими в конкретном, вещественном смысле):
» – Платить надо. Платите, говорит, братцы, монетой. «
В другой раз, встретив крестьян, Кучеров говорит раздраженно, возмущенный бессмысленностью их поступков по отношению к нему и его семье:
«Инженер остановил свой негодующий взгляд на Родионе [старом кузнеце] и продолжал:
– Я и жена относились к вам, как к людям, как к равным, а вы? Э, да что говорить! Кончится, вероятно, тем, что мы будем презирать вас. Больше ничего не остается.
Придя домой, Родион помолился, разулся и сел на лавку рядом с женой.
– Да. – начал он, отдохнув. – Идем сейчас, а барин Кучеров навстречу. Да. глядит на меня и говорит: я, говорит, с женой тебя призирать буду. Хотел я ему в ноги поклониться, да оробел. Дай Бог здоровья. Пошли им Господи.
Степанида перекрестилась и вздохнула.
– Господа добрые, простоватые. – продолжал Родион. – «Призирать будем. » – при всех обещал. На старостилет и. оно бы ничего. Вечно бы за них Бога молил. Пошли, Царица небесная. ».
3. В понятие тактика речевого общения входят такие компоненты, как инициатива коммуникативного контакта, установка на общение, «иллокутивное вынуждение» (термин А. Н. Баранова и Г. Е. Крейдлина [Баранов, Крейдлин 1992]). Здесь имеется в виду согласование участниками общения коммуникативных намерений, которые они облекают в форму тех или иных речевых актов – просьбы, требования, сообщения, приглашения, обещания и т. п., – соотношение диалогических и монологических форм речи, пау-зация (в частности, допустимость / недопустимость, обязательность / необязательность, краткость / протяженность пауз) и др.
Рассмотрим с этой точки зрения общение врача и пациента.
В типичном случае это представители разных социальных слоев. Хотя инициатива обращения к врачу может исходить от пациента, «ведущим» в их диалоге является, несомненно, врач. Он задает вопросы, и пациент обязан на них отвечать; он приказывает: – Дышите! – Задержите дыхание! – Разденьтесь! – Лягте на кушетку! – и пациент обязан подчиняться. Врач рекомендует, запрещает, стращает возможными последствиями нарушения врачебных предписаний, и это не вызывает протеста, поскольку входит в систему ролевых ожиданий, характерных для социальной роли врача.
Само взаимодействие «врач – пациент» с необходимостью предполагает установку на общение (с этим можно сравнить взаимодействие в паре «следователь – подследственный», где установка на общение может присутствовать только у следователя). Врач и пациент периодически меняются ролями говорящего и слушающего, и хотя в целом их общение можно характеризовать как диалог, в этом диалоге допустимы более или менее значительные по объему фрагменты монологической речи – например, когда врач составляет анамнез и выслушивает рассказ пациента обо всех его прошлых и настоящих недугах. В процессе общения врача и пациента допустимы и нормальны паузы, причем регулирует паузацию, как правило, врач – например, при выслушивании ритмов сердца, при измерении артериального давления и т. п. (ср. общение в ситуации «своей» социальной среды, когда возникновение пауз скорее спонтанно, чем вынуждаемо одной из сторон общения).
Различия в тактиках речевого общения могут касаться также способов реализации одних и тех же языковых и па-раязыковых средств. Например, манера говорить, принятая среди представителей современного русского просторечия, в интеллигентской среде иногда оценивается как агрессивная (повышенная громкость обычной «информационной» беседы, резкость интонаций, оберучная размашистая жестикуляция, телодвижения, имитирующие те или иные физические процессы, и т. п.), тогда как с точки зрения говорящего – носителя просторечия такая манера общения агрессивной не считается. В интеллигентской среде при передаче чужого мнения или чужих высказываний не принято подражать манере говорения, которая характерна для цитируемого лица; в просторечной среде имитация чужой речи с элементами передразнивания (при отрицательной оценке того, кто имеется в виду, его действий и т. п.) – явление вполне обычное.
4. Невербальные компоненты коммуникативной ситуации – жесты, мимика, телодвижения – более разнообразны и свободны при общении людей среди «своих». В чужой среде, и особенно при общении «снизу вверх», эти компоненты находятся под социальным контролем, который суживает рамки жестовых и мимических реакций, и под самоконтролем участников коммуникации.
Из этой краткой характеристики разных сторон речевого общения видно, что в общем случае взрослый человек владеет некоей совокупностью социализированных, принятых в данном социальном коллективе норм общения, включающих как собственно языковые нормы, так и правила социального взаимодействия. Эти нормы обязательны для людей, живущих в данном языковом сообществе, при их речевом поведении как в социально однородной, так и в социально неоднородной среде.
Источник
Урок 2.1.1. Социальная природа общения
Проф. Ю.В.Рождественский пишет об этом так: «Историческая связь с общественным производством, способность выражать общественное сознание и быть носителем культуры составляют социальные качества языка, которые проявляются только в членораздельной речи» (Рождественский Ю.В. Лекции по общему языкознанию. М.: Добросвет, 2000, С. 33). Членораздельность речи, по мнению ученого, «является социальной чертой акта общения, так как позволяет строить новые высказывания из материала прежних и тем самым удовлетворять потребность роста культуры, изменения общественного сознания и организации производства» (там же).
Всякий акт общения включен в историческую последовательность других актов социальной речевой деятельности, а отдельные высказывания соотносятся с другими по форме и по содержанию. Люди понимают высказывания потому, что в них заключена историческая преемственность.
Внешней причиной актов общения являются общественные отношения людей, которые устанавливаются и развиваются с помощью языка.
Разделение труда и обмен его продуктами, организация коллективной жизни социальных групп и всего общества не возможны без речевого общения.
С помощью актов речи можно описывать и прогнозировать свойства объектов, сообщать о положении дел, договариваться о коллективных действиях с вещами, устанавливать общность мыслей и направлять чувства. Это определяет важную роль речевого общения в жизни общества. Не случайно, что слова общение и общество являются однокоренными.
- Социальный аспект речевого общения включает:
- статутные и ролевые различия между людьми;
- общественные стандарты и требования, предъявляемые к тем или иным формам речевого поведения;
- социальные различия между говорящими в их отношении к собственным и чужим моделям речевого поведения;
- социальные различия между говорящими в их отношении к выбору языковых средств;
- социальную значимость речевых актов.
Источник