О законах природы
Если мы находимся в рамках материалистической гипотезы, то полагаем, что человечество – форма движения материи. Так же, как и звезды или планеты. Хотя, конечно, — другая форма.
И если мы считаем, что материя движется в соответствии с некоторыми ее законами, которые мы можем обнаруживать, то, следовательно, полагаем, что и в движении общества (человечества) есть закономерности, какие мы можем открывать. Поскольку с какой бы стати мы полагали, что все формы движения материи подчиняются своим законам, а человеческая – нет?
При этом прежде, чем говорить о собственно законах движения общества, предлагаю вспомнить, что мы называем законами природы. Я считаю это целесообразным, поскольку мне кажется, что им, с одной стороны, придают преувеличенное значение («не моги высказывать в них сомнение»), с другой стороны, наоборот, могут относиться чрезмерно пренебрежительно («ну, какие еще законы движения общества, честное слово»).
Например, возьмем определение Британники: Закон природы – установленное регулярное повторение событий в отношениях или порядке явлений в мире, которое происходит всегда или при некоторых условиях, или в установленной доле случаев.
Или, если упростить: то, что действует всегда, либо происходит регулярно, либо в установленной доле случаев – закон природы. Ускорение свободного падения всегда около 9,8м/с2 – закон природы. За летом приходит осень, за осенью зима – закон природы.
Или, если сократить еще больше и сказать словами Екклезиаста: что было, то и будет. Сто лет назад ускорение свободного падения равнялось 9,8м/с2, и пятьдесят лет назад было таким же, и сейчас такое – значит, и через еще сто лет будет так же. Тысячу лет весна сменяла зиму, значит, и следующие сто лет будет так же.
Мы выявляем законы природы, поскольку полагаем, что мир по каким-то причинам (неизвестным нам) имеет некую стабильность и постоянство. То есть с одной стороны, он всегда меняется (десять лет назад в моем зеркале отражался другой человек), а с другой стороны, он все-таки сохраняется – зовут меня так же, как и раньше. Прошлая зима была не то что нынешняя, но все-таки и то, и другое – зимы.
Рассчитывая, что при всей наблюдаемой нами изменчивости существует и что-то постоянное, мы беремся предсказывать будущее и действовать на основании этого прогноза: в сентябре снять урожай, сложить его в амбар и питаться им зиму, чтобы весной снова посеять. Успехи этих наших надежд налицо: урожаи все больше, интернет все распространеннее.
Но и слабость этого подхода тоже знаем: а с какой, собственно, стати мы решили, что именно ожидаемая нами стабильность и постоянство будут в мире? Понятно, что сотни лет мы наблюдали повторение одних и тех же событий, которое назвали «законами природы». Но откуда следует, что и дальше будет так же? Останется неизменным ускорение свободного падения, будет прежняя смена времен года? Ответа на этот вопрос, разумеется, нет, поскольку нам тут больше не на что опереться. Вернее, ответ один: мы так предполагаем. Мы это постулируем. Берем за аксиому.
При этом нельзя сказать, что законы природы основываются на опыте, а сомнение в них беспочвенно. Поскольку точно так же в опыте нам дано, что очень многое существует-существует и действует-действует, а потом прекращается. Как говорится, «это было навсегда, пока не кончилось».
Точно так же в опыте нам дано, что для выявления закономерности или ее отсутствия необходимо наблюдать события достаточно долгое время. Мы наблюдаем год за годом и соглашаемся, что за осенью обязательно придет зима. Но если некто будет наблюдать шестьдесят дней зимы и, экстраполируя этот свой опыт, заявит «Теперь всегда будет снег – он был и десять дней назад, и тридцать, и сегодня. Весны больше не будет» — мы скажем, что он ошибается. Он будет основываться на тех же соображениях, что и мы, когда определяем законы природы, но он ошибется просто потому, что возьмет слишком короткий отрезок.
Собственно, некоторые говорят, что и смена времен года с нами не навсегда – через пять миллиардов лет Солнце потухнет, а значит, и весна перестанет сменять зиму.
Поэтому если на основании многолетних наблюдений мы опровергаем наблюдения двухмесячные, а на основании других наблюдений опровергаем многовековое мнение «смена времен года – закон природы», то кто поручится, что другие наши «законы природы» не постигнет та же судьба? Мы думали, что они навсегда, а они вдруг раз – и закончатся? Такого поручительства никто, конечно, дать не может – мы либо принимаем положение о существовании постоянных форм движения материи (законов), либо принимаем какие-то другие (например, «на все воля Божья»).
Поэтому, возвращаясь к заявленной в начале цели, в качестве резюме скажу, что по моему мнению, не стоит принимать близко к сердцу то, что мы называем «законами природы»: это не меньше, но и не больше, чем серия наших наблюдений и предсказание, сделанное на предположении «В будущем будет то же, что и в прошлом».
Но и чрезмерное пренебрежение проявлять к ним я тоже считаю неразумным: сколько бы шатки ни были основания, на которых мы строим эти предположения, мы (и наши предки) имели, кажется, неплохие результаты с их помощью.
Источник